( История, рассказанная клиенткой)
У меня всегда были проблемы в общении с окружающими людьми. В детстве играм в куклы я предпочитала «казаки-разбойники», войнушку, всевозможные соревнования, в которых сбрасывала какую-то прямо-таки мальчишескую агрессию. Правда, свой боевой задор я не всегда могла контролировать. Что-то как будто вселялось в меня. Уже после окончания игры я могла, не рассчитав своих сил, вдруг сильно стукнуть кого-то из друзей. На следующий день, увидев следы своих побоев на теле товарища по игре, я очень переживала, просила прощения. Почему-то мне нужно было унизиться перед сверстником, терпеть его насмешки и долго вымаливать дальнейшую дружбу.
В более взрослом возрасте, когда игры ушли в прошлое, психологический сценарий моего поведения не изменился – только теперь я могла внезапно и немотивированно накричать на окружающих – на любимого человека, на кого-то из родни, даже на начальника, стукнуть по столу, хлопнуть дверью, а назавтра чуть ли не обливаться слезами и вымаливать прощение.
К своим 25-ти годам я порядком подустала от этой постоянно повторяющейся модели моих взаимоотношений с окружающими. Меня считали странной, коллег напрягало общение со мной, никакой карьеры с такими особенностями характера я сделать не могла. Редкие мужчины, заинтересовавшиеся такой своеобразной девушкой, неоднократно пережив подобные перепады настроения, бежали от меня.
В какой-то момент я поняла, что сама справиться с особенностями своего внутреннего состояния не могу и обратилась к специалисту-психологу.
Ирина Ивановна выслушала мою историю, и мы начали работать вместе над этой проблемой, выяснять причины моей такой странной модели поведения.
Психолог точно сформулировала мое состояние. «Я так поняла, - сказала Ирина Ивановна, выслушав меня, - ваше поведение делится на две противоположные части. Одна часть стремится морально или даже физически нанести вред окружающим. Вторая часть в ужасе от поведения первой и старается загладить эффект, произведенный первой частью с помощью унижений перед теми, кому ранее нанесен вред».
Это действительно было так. «А где та часть вашего поведения, которая умеет нормально ровно и достойно общаться с окружающими?» – спросила меня психолог. «Наверное, где-то есть», - размышляла я. - Но чаще всего психологически я существую в этом маятнике – от ненависти и грубости до унижений и слезных просьб о прощении.
Ирина Ивановна заметила: «Возможно, вы заимствовали такое «маятниковое» поведение у кого-то из своих родственников, даже далеких предков, если сами логически объяснить особенности такого поведения не можете». Далее мы вместе стали выяснять были ли у меня в роду подобные истории, когда один и тот же человек одновременно был вынужден и унижаться и унижать окружающих.
Надо сказать, что про терапию системных расстановок я уже знала и такая постановка вопроса не вызвала моего удивления. В совместной работе над этой проблемой мы вышли прямо-таки на шекспировский сюжет, память о котором стерлась в ряду поколений, но, тем не менее, именно эту драматургию я и позаимствовала в своей модели поведения.
Оказывается, несколько поколений назад в моем роду случилось примерно следующее. Одна из моих далеких родственниц изменила мужу с его братом и забеременела от этой связи. В те времена решить подобную проблему разводом было невозможно. Муж, узнав об измене жены, собирался ее проучить, выгнать и опозорить, как вдруг ей на помощь пришел новый возлюбленный и, защищая женщину, сильно оттолкнул брата, тот неудачно ударился и тут же умер.
Эта история произошла на глазах девочки-подростка, бывшей дочерью той женщины и убитого.
Настоящие причины смерти отца девочки никакое следствие не выявило. Все посчитали это несчастным случаем. Через несколько месяцев мать девочки вышла замуж за брата ее умершего отца, и у них родился сын. Травма, нанесенная девочке, давала себя знать постоянно. Она не могла нормально общаться со своим братом. Девочка стремилась унизить его, принести какой-то вред, зная, что он плод неверности его матери отцу, причина, по которой погиб ее отец. Затем из страха, что мать и отчим узнают о ее поведении и накажут, она вымаливала у брата прощение. Так повторялось неоднократно, девочка не могла с собой справиться, принять эту новую реальность, в которой ее мать была в браке с дядей после смерти ее отца, не могла простить виноватого лишь фактом своего рождения маленького мальчика, своего брата.
Когда мы вместе с психологом обнаружили эту историю я, взрослая женщина, почему-то заплакала. «Почему вы так реагируете?» – спросила Ирина Ивановна? «Я эта девочка» – только и смогла вымолвить я.
Конечно же, это было не так. Как объяснила Ирина Ивановна, моя родовая история переплелась с историей той девочки, и я невольно копировала ее поведенческую модель. У нее не было выбора, она был мала и слишком травмирована, чтобы вести себя в своей жизни как-то по-другому, например, попытаться простить мать и дядю, принять и любить брата.
«У вас же не было таких историй? - продолжила психолог. – Ваши мама, папа и его брат не повторяли подобный сценарий в своей жизни?» «Нет», – удивляясь осознанию этого факта, ответила я.
«Вы можете больше не повторять модель поведения своего далекого предка, этой девочки-подростка, – убеждала меня Ирина Ивановна. - Ваше настоящее поведение – это умение конструктивно и достойно общаться с окружающими. Попробуйте в общении обойтись без модели поведенческого маятника».
Не сразу, но я стала общаться с людьми так, чтобы не унижать их и не унижаться перед ними.
Теперь, когда очень редко, откуда не возьмись, у меня появляется желание на кого-то немотивированно сорвать зло или унизиться, я тут же вспоминаю, что это не мои эмоции, а поведенческий сценарий поведения той травмированной девочки, кого-то из моих предков.
Возможно, рассказанное здесь выглядит фантастичным, поскольку, никто сейчас не в состоянии найти доказательства того, что подобная шекспировская драма когда-то разыгралась в моем роду. Но искать эти доказательства мне и не нужно. Важно, что работа, проведенная психологом по коррекции моей поведенческой модели, оказалась успешной.
Через полгода после сеансов я нашла хорошую работу, а через год счастливо вышла замуж. Я благодарна психологу, благодаря встрече с которым смогла избавиться от мучивших меня проблем. Без нашей совместной работы моя жизнь никогда бы не превратилась из кошмара в сегодняшнюю реальность, в которой я способна любить и радоваться общению с близкими и друзьями.
Поделиться с друзьями: